Кейд Фэйрчайлд: «Я приверженец того, что если ты хорошо поработал — то твое тело должно и отдохнуть хорошо»

Интервью с защитником Кузни. 

— Кейд, расскажи, что нового ты для себя открыл за эти неполные два сезона, что играешь в КХЛ? В плане хоккея или, может, вообще в жизни?

— Приехать сюда, в Россию, было большим вызовом для меня, прежде всего, из-за языкового барьера — мне предстояло играть в команде, где я буду с трудом общаться и с партнерами, и с тренерами. Это касается и обычной жизни — даже такие вещи, как заказ еды в ресторане становится для тебя не самым простым делом. Но это очень хороший опыт. Это новая культура, это шанс узнать что-то новое для себя, выйти из своей «зоны комфорта», уехав из родной страны в абсолютно незнакомую. И я скажу, что этот опыт для меня в удовольствие.

— Когда ты минувшей весной подписывал новый контракт с «Металлургом», насколько легко тебе далось это решение?

— Довольно легко. И меня, и Райана Стоа видели в этой команде на следующий сезон, и мы оба хотели здесь остаться. Так что свои новые контракты мы действительно подписали сразу после окончания прошлого сезона, еще до отъезда домой.

— Насколько важно для тебя было, что и Райан остается здесь?

— Я не буду обманывать — это было действительно важно. Но в то же время было не единственной причиной остаться самому. Мы с ним — хорошие друзья, поэтому нам обоим было легче привыкать к новой для себя стране вместе.

— Твоя самостоятельная предсезонная подготовка как-то изменилась после первого сезона в КХЛ? Все-таки, здесь тренировочные лагеря намного длиннее, чем в Северной Америке, и, может быть, тебе пришлось к чему-то адаптироваться?

— Нет, я бы не сказал, что я что-то менял. Если честно, то я считаю, что значение тренировочного процесса несколько переоценено, ну или, по крайней мере, подход к нему не совсем такой, каким я его себе представляю. Кому-то нужно сжигать лишний вес или поддерживать свой, не набирая лишнего, а кому-то такой же подход будет только во вред. Тренировки очень индивидуальны для разных организмов. Я стараюсь поддерживать себя в той форме, в которой чувствую себя лучше всего — так что летом я в основном занимаюсь йогой, растяжкой, то есть тем, что предохраняет меня от травм. А, например, качаться и набирать мускулатуру мне не нужно — я не буду чувствовать себя комфортно. Перетренировываться — это тоже очень опасно.

— Большинство игроков говорят, что больше всего ненавидят кроссы во время летних сборов. А ты?

— Я так и не привык к тому, насколько был насыщен каждый день на сборах. Я приверженец того, что если ты хорошо поработал — то твое тело должно и отдохнуть хорошо. Мне непросто давались ранние подъемы после серьезных вечерних тренировок. В сезоне, конечно, легче. Если мы сыграли игру, мы не приходим на следующее утро в 7 часов, а спим подольше. Я бы перенес подобную практику и на предсезонные сборы (улыбается). Но я понимаю, что у российского хоккея — своя история, и что подобная практика предсезонных сборов тоже сложилась не просто так.

— В общем, отвыкнуть от двухнедельных предсезонных сборов в Северной Америке было для тебя непросто...

— Там даже не две полные недели, а десять дней, в течение которых команда еще и проводит выставочные матчи. Так что таких дней, которые чем-то похожи на сборы в КХЛ, там наберется... ну, может, четыре. В Северной Америке принята несколько другая модель: ты — профессиональный хоккеист, работа которого — играть, и в какой форме ты подходишь к играм — это твоя прямая ответственность. Ты сам должен знать и делать то, что лучше для тебя самого. Команда не следит за тем, что ты делаешь летом, но зато перед началом сезона менеджмент и тренеры могут легко отчислить тех игроков, у кого будут проблемы, например, с лишним весом. А ты, как профессиональный спортсмен, сам следишь за тем, чтобы быть в форме. Это твоя работа. И я, кстати, практически не встречал исключений из этого правила.

— Свои матчи в минувшее межсезонье «Металлург» провел не очень удачно — всего 1 победа в 11 играх. Результаты контрольных игр накладывали отпечаток?

— Я думаю, любой спортсмен хочет только выигрывать. Но предсезонная подготовка — это время, когда ты привыкаешь к новым партнерам, когда тренер ищет сочетания, когда в команде появляется система, так что непосредственно результаты матчей уходят на второй план. Но проигрывать, тем не менее, не нравится никому.

— Как ты считаешь, почему у нашей команды довольно много матчей, которые мы проигрывали с разницей всего лишь в одну шайбу?

— Мне кажется, какой-то определенной причины этому нет. С одной стороны это говорит о том, что в каждом таком матче мы играли до самого конца, и нам не хватило всего лишь одного гола, чтобы сравнять счет. Мы — команда, которая борется на площадке на протяжении всей игры, но нам нужно прилагать еще больше усилий, чтобы в подобных ситуациях реализовывать свои моменты и сравнивать счет. А так — поражение есть поражение, и это ноль очков при любом счете.

— Какие-то вещи даются тяжелей нашей команде из-за того, что она самая молодая в лиге?

— КХЛ — это профессиональный уровень. На льду никто не будет смотреть, сколько тебе лет. Конечно, есть и молодежь, есть и ветераны, но степень ответственности, я считаю, должна быть у всех на одном уровне. Нехватка опыта компенсируется самоотдачей, и, мне кажется, молодые игроки больше голодны до хоккея, до игры, до побед, и это приносит результат.

— А присутствует определенный настрой на команды с большими бюджетами — или, будем говорить — с громкими фамилиями?

— Я не думаю, что мы можем говорить: «Так, парни, сегодня настраиваемся на победу» только из-за того, что играем против определенной команды. Мы хотим побеждать в каждой игре. Мне кажется, со стороны больших клубов бывает недооценка соперника, который идет внизу турнирной таблицы — и вот это уже действительно играет роль. Они не включаются в игру с первых смен, нам, может быть, удается забить первыми, и это приносит результат. Пусть кто-то нас и воспринимает как аутсайдера — мы можем из этого извлечь свою пользу. А с нашей стороны настрой всегда одинаковый, потому что для нас простых игр не может быть по определению.

— Самую запомнившуюся для себя игру можешь выделить?

— Даже не знаю... Игры идут одна за другой, так что сложно запомнить какую-то одну. Я считаю, что как бы ты ни сыграл — хорошо или плохо, в следующем матче это уже не должно иметь значения. Если ты забил гол, или отдал передачу, или просто здорово провел матч — окей, хорошо, но следующую игру ты начинаешь с чистого листа и не расслабляешься. Если ты сыграл плохо — извлеки урок, разбери ошибки — и снова играй с чистого листа. Я считаю, профессиональный спортсмен должен иметь этакую «короткую память» — не зацикливаться на прошлых ошибках, но и не превозносить свои хорошие результаты.

— Ты можешь назвать себя слишком эмоциональным игроком?

— Я был очень эмоционален, когда был моложе. И старался избавиться от того, что эмоции иногда брали верх. Нельзя воспринимать близко к сердцу плохие моменты, ведь даже у лучших игроков в мире бывают неудачные игры, или неудачные смены. Но на следующую игру, на следующую смену они выходят, как ни в чем не бывало, и показывают свой уровень. Если думать о том, что ты совершил ошибку, а потом еще одну — это ни к чему хорошему не приведет. Да и наоборот тоже — вроде все идет здорово, забиваешь, потом решаешься на риск, когда нет необходимости — и игра оборачивается уже против тебя. Голова в любом случае должна быть холодной. В моей команде были настоящие мастера, которые могли провалить смену — а в следующей сыграть превосходно и забить, могли провалить период — а следующий провести на отлично, могли сыграть плохо целых три игры подряд — но затем все равно возвращали свою игру. Но это не так просто, когда ты слишком эмоционален.

— Ты привык к длинным выездным сериям и долгим перелетам за эти полтора сезона в Новокузнецке?

— Так устроена КХЛ — география очень широка. Даже команды, которые играют на Западе, вынуждены тоже немало летать — к нам, в Омск, в Астану, на Дальний Восток. Я знаю, когда мне нужно отдохнуть, когда поспать, и довольно легко адаптируюсь к часовым поясам. И я бы не назвал длинные серии такими уж тяжелыми — ты играешь четыре игры примерно в одном часовом поясе, потом возвращаешься домой — и столько же играешь дома. К этому можно привыкнуть.