Виктор Александров: «Набрал восемь килограммов - чувствую, что стал сильнее» (2-ая часть)

Новичок «Амура», 25-летний нападающий объяснил причины своих частых переходов, рассказал, как хотел создать хоккейный клан, и сообщил о результатах своей работы с железом.

— Отца часто вспоминаете?

— Да, очень. Особенно, когда появляются люди, которые непорядочно себя ведут. Я очень рад, что поработал с такими тренерами, как Николаев и Михайлов: это люди старой закалки и такого же воспитания, как мой отец. Они — мужики и порядочные люди, достигшие многого как спортсмены. Вот у таких людей ко мне претензий никогда не было. Я очень уважаю этих людей, потому что если они говорят тебе, что ты хороший хоккеист, то они и в самом деле считают тебя хорошим хоккеистом.

— Есть обратный пример?

— Флеминг, допустим, говорил: «Ты хороший хоккеист». И ставил в четвертое звено.

— Отец сделал вас хоккеистом?

— С самого детства отец занимался только мной. Как и мама. Когда отец еще играл и тренировал, она возила меня на тренировке: вставала рано и в 7 утра везла на ЦСКА. Мама не меньше в меня вложила. Что интересно, отец никогда не рассказывал, как он играл. Не было такого: «Вот я раньше играл — это да. А вы сейчас — эх, никуда не годится». И Борис Петрович Михайлов, кстати, тоже. Другое дело — папа мог выйти на лед и показать. Например, три своих любимых финта. И я их делаю.

— Например, что?

— Допустим, клюшка в правой руке. Ты показываешь, будто шайба у тебя уходит с крюка. Но тут же за своей спиной прокидываешь ее и... Нет, это на льду показывать надо. В игре как-нибудь покажу.

— Ваш отец в Милане играл, когда вам четыре года было. Что-то запомнилось?

— Я ездил туда. Хоть и маленький был, но действительно что-то осталось в памяти. Помню дворец спорта. Помню, что на втором этаже в нем были рестораны, и там готовили пиццу. И я с детства ее полюбил. Меня заведут на второй этаж, дадут пиццу, я спущусь с ней в раздевалку — и меня канадцы, американцы, которые играли в Милане, уже встречают: «О, мистер Пицца!» И еще помню плакаты и майки: Я — сердце — СуперБорис. «Я люблю СуперБориса», в смысле.

— «Милан» скоро в КХЛ будет. Вас точно пригласят.

— Знаете, если я выполню в «Амуре», что обещал, и люди, которые меня приглашали, тоже, то смысла не будет менять команду. Посмотрите, мы же взяли очень хороших иностранцев. У нас отличная команда, крепкий вратарь. И взять то звено, которое мне пообещали — Копейкин, Никулин, я: мы можем играть на новом уровне и дать результат. «Амур» в сезоне не подарок будет.

— Только вам еще со сном бороться.

— Снотворное нужно, как я понимаю, только в Хабаровске, потому что здесь плюсовое время. А если ты в Москву прилетел, то ты просто проснешься раньше. Притом я слышал, что в Америке появились таблетки — это не допинг, легальный препарат, — которые убирают акклиматизацию.

— Ваш отец отличался жесткостью на льду. Хотя и габариты у него, как и у вас, не самые были впечатляющие.

— Вообще с 11 до 18 лет отец боксом занимался. Самое главное, что он мне сказал: быть всегда первым, опережать. Большой не ждет от маленького жесткой игры. Только он подумал сыграть против тебя жестко — ты должен опередить его. И так действительно можно людей выносить.

— Но вас, наверное, никто не задирает на льду. Лезут на больших обычно.

— Веро подъезжал иной раз: «Будешь драться?» И еще в позапрошлом году тоже подкатывал какой-то тафгай из «Витязя», я забыл уже кто.

— С тем же вопросом?

— Да. Но это не для того, чтобы подраться. Просто чтобы зашугать. «Пойдешь?» — «Нет, спасибо». Они улыбались и отъезжали. Я с юмором к этому отношусь. Будет драка — подтянусь. Не убьют ведь. Они же не супертехничные игроки, когда у них на клюшке шайба. Поэтому лучше я в игре их встречу пожестче, чем получу от них в драке. Веро в «Витязе» я так посадил на задницу. По правилам причем. Он встал, побежал за мной, ударил в спину, получил две минуты, и я гол в большинстве забил.

— Вы никогда не пытались вес набрать немного?

— Вот сейчас набрал восемь килограммов. Расскажу эту историю. Когда играл в Астане, получил перелом пальца на ноге. Кататься не мог — начал много работать в тренажерке. Мне попался очень хороший специалист — первый тренер по физподготовке, который заинтересовал меня работой в зале. До этого я не очень много времени уделял железу. И я просто вижу результат: если раньше мой игровой вес был 72 килограмма, то теперь я подхожу к сезону с 80 кг. Для меня это хорошо. Это не жир, это мышцы. Я чувствую, что стал сильнее. Не только в единоборствах легче теперь. Бросок стал сильнее.

— Вы, говорят, бежите очень хорошо.

— Мне короткие дистанции лучше удаются. Я на взрыве работаю — 50 метров, 100. Мы не соревнуемся, конечно, но пока не встречал хоккеиста, который бы меня на этих дистанциях обогнал. Хотя, возможно, Паршин бы обогнал.

— А кроссы финский тренер «Амура» Ханну Йортикка вам продолжительные сейчас дает?

— Как таковых нет кроссов. 25 минут после тренировки мы бежим в легком темпе. В нашей предсезонке преобладают игровые виды спорта, фитнес-зал.

— Про клубы хватит. Объясните, почему вы не ездите играть за сборную Казахстана?

— Каждый год зовут в сборную. Но в прошлый раз не видел смысла ехать. А сейчас Казахстан в группе А будет играть. Позовут — рассмотрю предложение. Зависит от того, на какие роли будут звать. Я ведь сменил хоккейное гражданство.

— В сборную России ни разу не звали?

— В Новокузнецке я игр 25 шел на первом месте в лиге по «гол+пас». И Быкова спросили, почему он не вызвал меня в сборную на Евротур. Вячеслав Аркадьевич сказал: «Так он же казах». Ему говорят: «Нет, что вы, он может играть за сборную России». Быков не верил: «Он же за Казахстан заигран!» Но его все-таки убедили, что я могу играть за сборную России. Тренер удивился и сказал, что на следующий Евротур, может, и вызовет. Но не вызвал.

(с) www.hotice.ru